Капитал социального предпринимателя

Социальный предприниматель – он особенный, со своей системой ценностей и приоритетов, непривычных для классического рынка. Поскольку любая социальная деятельность нацелена на решение или смягчение общественных проблем, альфа и омега бизнеса – извлечение прибыли – для социального предпринимателя не является определяющим фактором, хотя экономический аспект очень важен и сопряжен со множеством трудностей.

Западные ориентиры

В России социальное предпринимательство (СП) – в самом начале своего развития. В США и Европе – признано обществом и государством, и уже правомерно оценивать его вклад в общий объем доходов страны или общий торговый оборот. Например, в Великобритании суммарный оборот СП, или «третьего сектора» составляет примерно £27 млрд., то есть 1.3% оборота всего бизнеса. Его вклад в ВВП оценивается примерно в £8.4 млрд. Правительством Великобритании даже создана новая организационно-правовая форма – компания, действующая в общественных интересах (Community Interest Company). Получив такой статус, компании могут пользоваться некоторыми налоговыми льготами и будут наделены неотчуждаемым правом собственности. Правда, на распределение прибыли будут действовать некоторые ограничения. За два года с момента введения новой формы создано более 1 000 таких компаний. Большая часть – 49% всех предприятий заняты в оказании «точечной» помощи (например, в трудоустройстве людей из социально-ущемленных групп). На втором месте (34%) организации, занимающиеся экологическими и гуманитарными проблемами. В США эти показатели ниже. Но и здесь вклад СП в ВВП составляет около $500 млн. в год.

Определяться и действовать

В России предприятия все еще не могут официально соотнести себя с социальным предпринимательством, поскольку такой статус не определен законодательно. А позиционировать себя как социальное предприятие неверно, поскольку такой статус хотя и существует, но в российских законах несет совсем иную смысловую нагрузку. В реалиях социальные предприниматели в нашей стране, к счастью, есть. Да и названия их – у всех на слуху.

В состав Всероссийского общества слепых (ВОС) входят около сотни производственных предприятий по всей России. Ассортимент продукции ВОС – предметы быта, одежда, продукты питания, сложные технические приборы – социальную миссию выполняют косвенно, обеспечивая занятость инвалидов, работающих в Обществе. То есть «социальность» организации проявляется в работе с целевой аудиторией, в этом – очевидный масштабный социальный эффект.

Другой пример СП – система кредитной и потребительской кооперации – аналог знаменитого банка «Грамин»*. По данным Министерства финансов на 1 октября 2008г., в России зарегистрировано около 2500 кредитных кооперативов с общим количеством членов порядка миллиона человек, которые аккумулируют около 15 млрд. рублей личных сбережений граждан. Базовые принципы деятельности кооперативов – адресная поддержка, общность интересов и целей участников, личная ответственность друг за друга – позволяют говорить о них как о форме социального предпринимательства. Схема работы такой кооперации такова. Любой из участников кооператива вправе рассчитывать на кредит, при этом риски по невыплате несут на себе все участники кооператива.

Так что социальное предпринимательство есть и в России. А вот с инструментами его поддержки и развития все сложнее. Причина кроется в специфике социального предпринимательства.

Герой ко времени

С экономической точки зрения, отличительной особенностью социального предпринимательства является необходимость нести дополнительные (не адекватные рыночным нормам) издержки, связанные с реализацией социальной миссии бизнеса. Виды и размеры этих издержек зависят от того, в чем данная миссия выражается и как она реализована. Социальный эффект бизнеса могут обеспечивать и характер продукта или услуги (классический пример – разработка новых лекарств), и обеспечение их большей доступности (за счет цены или способа дистрибуции – к примеру, путем создания аптеки или магазина «на колесах», приезжающих в дальние поселения, где отсутствует постоянная инфраструктура). Социальная миссия может быть реализована за счет способа организации и функционирования бизнеса (например, обеспечения работой людей с ограниченными возможностями, то есть за счет их социализации). Но реализация всех этих социальных миссий неминуемо вынуждает компании нести дополнительные издержки – расходы и риски. Время может существенно влиять на оценку привлекательности проекта, а значит и на цену ресурсов для его реализации. Ведь далеко не каждый инвестор увлечется проектом с продолжительностью инвестиционной фазы, превышающий срок 5-7 лет. Потеря маржи неминуема, поскольку зачастую целевой потребитель не в состоянии приобретать товары по рыночной стоимости. Если социальная миссия вашего бизнеса – обеспечить людей некими товарами и услугами в труднодоступных местах или увеличить охват аудитории, придется нести расходы на организацию дополнительных каналов распространения. Ну и, наконец, могут возникнуть и другие расходы, вызванные спецификой организации бизнес-процессов.

Практически наверняка можно сказать, что продукты или услуги социального предприятия в большинстве своем низко доходные. Но ставить знак равенства между понятиями «доходность» и «эффективность» здесь некорректно. Ключевыми понятиями эффективности для социального предпринимателя являются, например, количество проектов, которые получилось осуществить, количество людей, которым удалось помочь.

На классическом рынке мерой доходности является риск – и чем рискованней объект инвестиций, тем выше требования инвестора к его доходности. В случае социального предпринимателя прямая причинно-следственная связь отсутствует – зачастую риск не пропорционально выше ожиданий доходности. Эта диспропорция делает нашего социального предпринимателя непонятным «классическому рынку» и является основной проблемой при поиске источников финансирования его деятельности.

«Капитал»… Мой PR-менеджер Карл Маркс»

И тут мы подходим к самой значительной проблеме, с которой сталкивается российский социальный предприниматель. Нет, низкая доходность – это не критично, это особенности бизнес-модели. В конце концов, мерилом успеха является устойчивость и самоокупаемость СП. А вот отсутствие капитала для расширения бизнеса – это беда. И если доходов хватает на устойчивое функционирование и реализацию социальной функции, то развитие, как правило, остается за скобками в силу отсутствия ресурсов. Почему? Почему уверенно и гордо шагает по странам социальный предприниматель Европы и США, а Российский лишь скромно заявляет о себе? Большая часть владельцев капитала в мире предпочитают вкладывать средства в рыночные инструменты с высокой доходностью (см. рис. 1), не принимая во внимание социальное предпринимательство, испытывающее дефицит инвестиционных средств. Вместе с тем, часть инвесторов все-таки готова рискнуть и поддержать акционерным капиталом определенный вид социальных предпринимателей – таких, которые, в свою очередь, готовы проявить предпринимательский подход и окупить своей деятельностью вложенные средства инвестора. Так или иначе, начинает формироваться слой владельцев капитала, готовых работать с социальным предпринимательством.

В Европе и США организации, помогающие развитию социального предпринимательства, существуют со второй половины прошлого века. В основном данные компании организованы в форме фондов (см. табл. 1). Один из самых известных – Ashoka, созданный в 1980 году, имеет годовой бюджет не менее $ 45 млн. – источниками его финансирования, как и многих других фондов, являются гранты. В свою очередь, на полученные средства оказывается поддержка социальным предпринимателям – часто в виде тех же грантов (см. табл. 2). Такую помощь СП оказывали Avina, Ashoka, Echoing Green, Skoll, SEI.

Именно за счет использования грантов набирало вес социальное предпринимательство Европы и США, на протяжении всех последних 20 лет... формируя общественный интерес к данному явлению. И только потом начали постепенно появляться другие источники капитала. В 2000-х годах возникла промежуточная форма между грантом и инвестициями – венчурная филантропия** (такой вид помощи СП осуществляют фонды New Profit, Bonventure, Impetus). А вот инвестиции как форма поддержки СП появилась только в 2008 году (пионерами в оказании этого вида финансовой поддержки выступили Alpha Mundi, Good Capital, Bamboo F). Инвестициями занимаются молодые некрупные фонды, охватывающие несколько регионов, в то время как грантовую поддержку оказывают крупные организации, деятельность которых имеет мировой масштаб и портфель которых составляет десятки миллионов долларов.

Крупнейшие фонды, оказывающие поддержку социальным предпринимателям (табл. 1)  

Основные целевые клиенты, виды помощи и масштаб деятельности крупнейших фондов (табл. 2)

В России же с получением грантов коммерческими организациями возникает множество препон. Взаимодействие некоммерческого сектора и коммерческой организации приковывает пристальное внимание контролирующих органов, поскольку, например, получение гранта на коммерческие цели законодательно не разрешено. Кроме этого и благотворителей, согласных жертвовать в пользу долгосрочных инновационных социальных проектов, найдется не много. Потому как цель благотворителя – решить насущную, острую проблему как можно быстрее (результатом становится сам процесс помощи). А в случае социального предпринимательства ждать эффекта необходимо несколько лет. Причем благотворителю придется постоянно контролировать использование средств и нести бремя проектных рисков.

Но если интерес благотворителей к нашей теме ограничен, а грант как источник финансирования недоступен, какие еще есть варианты формирования и развития активов российского социального предпринимательства? В теории возможные пути выхода: это рефинансирование прибыли, кредиты, использование капитала венчурных инвесторов или субсидий и налоговых льгот. Однако это в теории.

В связи с невысоким уровнем рентабельности социального предприятия, даже при полном рефинансировании прибыли, организация не в состоянии динамично развиваться. Для расширения и развития своего бизнеса ей потребуется внешнее, финансирование. Кредиты – доступный источник средств для СП в Великобритании, Италии или США. Но не в России. В России основным кредитором является банк. Банки в настоящее время не готовы кредитовать венчурные (рисковые) и заведомо низко маржинальные проекты, к тому же с длительной инвестиционной фазой. А существующие немногочисленные социальные предприниматели не в состоянии выплачивать проценты по кредитам на рыночных условиях, да и психологически использовать заемные средства для своей деятельности социальный предприниматель не готов. Финансирование социальных предпринимателей венчурными инвесторами может быть выходом из положения (для тех СП, которые занимаются разработкой инновационных продуктов), но ведь их совсем немного. Лепту внес и мировой финансовый кризис, заставивший владельцев капитала заморозить часть своих доходных проектов, не говоря уже о долгосрочных и рисковых. Что же касается налоговых льгот и субсидий, в России они предоставляются только ограниченному числу предприятий, которые, например, выдерживают квоту по вовлечению в процесс своей деятельности людей с ограниченными возможностями. Социальные же предприниматели, работающие над инновационным продуктом или услугой, рассчитывать на налоговые льготы не могут.

Итоги дня

Приходится констатировать, что в России пока нет ни правовой, ни экономической среды, которая учитывала бы специфику российского социального предпринимательства. С одной стороны, социальный предприниматель – не «рыночный» в силу своих особенностей, поэтому не понятен для банкира, и тем более для венчурного инвестора, с другой – его деятельность коммерческая, а значит нельзя рассчитывать и на поддержку со стороны некоммерческого сектора в силу законодательных ограничений. Инвесторов же, готовых работать целенаправленно с данным сегментом предпринимательской деятельности, пока еще совсем немного. Тем не менее, социальное предпринимательство имеет значительный потенциал для развития из-за существования множества нерешенных социальных вопросов и, не в последнюю очередь, активных инициативных групп. Но для качественной реализации потенциала социального предпринимательства инвесторам необходима: поддержка на государственном уровне, принципиальные изменения в правовом поле и, конечно, в общественном восприятии и позиционировании данного явления. Толчок тому, чтобы произошло большинство изменений, безусловно должны дать государственные поддержка и осознание нового для России явления – социальное предпринимательство.

*«Грамин» (Grameen Bank) – банк в Бангладеш, основанный предпринимателем Мухаммадом Юнусом. Его новация состояла в том, чтобы выдавать микрокредиты малоимущим – без залога, помогая преодолеть бедность и основать доходный бизнес.**Венчурная филантропия – форма инвестирования в компании start-up, предполагающая долгосрочное участие в капитале и заранее спланированный путь выхода из состава участников.

Венчурная филантропия не ограничивается только финансовым участием. Помимо этого инвестор предоставляет объекту инвестиций индивидуальное консультирование (коучинг) по вопросам управления организацией, стратегического планирования, маркетинга и коммуникаций, работы с персоналом, а также доступ к другим донорам и партнерам. Венчурная филантропия ориентирована на обеспечение долгосрочной жизнеспособности организаций и развитие их операционных возможностей, а не на поддержку отдельных проектов или программ.

Автор: Антон Мишкин

Дата публикации: 20 апреля 2009