«Смысл социальных финансов в том, чтобы укрепить НКО»

Джон Кингстон – человек-легенда, открывший территорию рискового капитала для британского некоммерческого сектора и создавший таким образом новое стратегические измерение. Десять лет назад мало кто мог допустить мысль, что некоммерческие организации готовы брать и возвращать вовремя займы. Джон был первым, кто сделал НКО приемлемое предложение.

Сегодня Джон - независимый директор Банка «Большого общества», Председатель Ассоциации благотворительных фондов Великобритании, а также Инвестиционного комитета фонда «Национальная лотерея», кавалер Ордена Британской Империи за вклад в развитие благотворительности.

До этого Кингстон 15 лет отработал в Группе 3i, крупнейшей европейской венчурной организации. Был директором по фандрайзингу известной британской НКО Save the Children, а с 2001 по 2011 год возглавлял направление Venturesome в британском фонде Charities Aid Foundation – инвестиционном фонде, предоставляющем высокорисковые с точки зрения традиционного кредитного дела займы и инвестиции в организации социального служения.
Ранним утром мы сидим в лондонском кафе, и Джон рассказывает нам о социальных финансах. На 40 минут мы погружаемся в создание схем и диаграмм, иллюстрирующих саму суть проблемы. У Джона это излюбленный прием убеждения собеседника. Опишите, пожалуйста, сферу социальных финансов. Каковы основные элементы этого явления? Представим, что у нас есть некая сумма денег и нам нужно выбрать, как мы их потратим. В каких-то случаях этот тип вложений направлен на достижение исключительно социального результата, а в других имеет чисто коммерческий смысл. Давайте рассмотрим разные виды инвестиций.

Итак:

• гранты или чистая филантропия, мы не ждем от нее никакой прибыли;
• Venturesome, предоставляющая льготные займы НКО;
• инвестиции в социальные и экологические изменения. В Великобритании есть, например, Bridges Social Entrepreneurs Fund. Этот фонд поддерживает социальные предприятия, которые успешны, устойчивы и готовы выйти на новый уровень;
• что-то вроде частной инвестиционной компании Bridges Ventures, которой владеют группа лиц и благотворительный траст. Она была создана исключительно для достижения социальных и/или экологических целей при условии получения прибыли для инвесторов, то есть она инвестирует только в предприятия, обещающие уверенный рост и устойчивость;
• инвестиции, которые можно назвать «экологическими» или «этическими». Это когда принципиально не вкладываются в табак, вооружения и т.д. В качестве примера – компания Generation, основанная бывшим вице-президентом США Элом Гором;
• и, наконец, основной бизнес – он, как известно, приносит прибыль.

Многие мои коллеги поспорили бы со мной в том, что я сейчас скажу: по моему мнению, все эти версии инвестиций вплоть до традиционного бизнеса можно назвать спектром социальных инвестиций (рисунок 1).

То, чем занимается Venturesome, я называю «умной филантропией». Эта модель не предполагает обязательное получение прибыли от вложений, в то время как большинство людей считают получение прибыли обязательным условием социальных инвестиций. В действительности же может оказаться, что инвестиционные дела Venturesome обстоят намного лучше, чем у тех инициатив, которые отнесли бы себя к категории c.

Чтобы лучше понять, я предложу аналогию со скачками, в которых участвуют шесть лошадей – по числу вариантов инвестиций. В одной из конюшен говорят, что их лошадь не сможет прийти первой, потому что она участвует совершенно не в этих целях. В другой конюшне (Venturesome) предполагают, что их скакун придет как раз первым. Здесь говорят об этом во всеуслышание, но не потому что хотят, чтобы ставки были проиграны, а потому что у их лошади действительно есть хорошие шансы. Еще одна лошадь может оказаться не такой шустрой, как все надеются… В общем, в результате b может превзойти все ожидания.

И ведь на самом деле так происходит: в Venturesome размещены деньги некоего фонда, и уже 4 года они хорошо работают и приносят прибыль. В то время как какой-нибудь социальный инвестор, например Big Invest, который вкладывает в программу «Большое общество», заявляет о 5% ставке займа, но результаты заставят себя ждать не менее 10 лет. И кто знает: они могут потерять все свои вложения, что сделает их чисто филантропическим предприятием. В этой сфере именно так и обстоят дела: люди настраиваются на одно, но в итоге получают совершенно иные результаты.

Социальная экономика зародилась некоторое время тому назад и постепенно развивалась на протяжении последних 10 лет. Сегодня она наиболее развита в США и Великобритании, но и в этих странах далека от настоящей зрелости. А в таких странах, как ЮАР, она находится практически в зачаточном состоянии. Дело в том, что здесь гражданское общество лишь начинает зарождаться. И поэтому, хотя в стране очень много инициатив, направленных на развитие сообществ, им не нужны никакие сложные финансовые инструменты – им нужны только гранты.

10 лет назад то, что начала делать в Великобритании Venturesome, было новаторством. Это не означает, что опыт нужно слепо перенести в Бразилию, ЮАР или Россию только потому, что у нас что-то получилось. Для начала следует понять, где находится ваше гражданское общество. Социальная экономика не обязательно предполагает наличие высокоразвитого рынка и возможностей развитой инвестиционной экономики. Иначе ее можно было бы создавать в Сингапуре или Гонконге. Главное – уровень развития институтов гражданского общества. А по этому показателю Сингапур или Гонконг, вероятно, на том же уровне или даже ниже, чем ЮАР. Некоммерческие организации и социальные предприятия там совершенно не развиты и не готовы воспринять более продвинутые инструменты. А потому применять модель Venturesome будет совершенно неуместно: займами НКО-сектору там можно только вред нанести.
 

Когда вы начинали Venturesome, как вы поняли, что гражданское общество в Великобритании готово воспользоваться новым инструментом?

Мы, конечно, не думали специально о правильности момента, но интуитивно или даже умозрительно понимали ситуацию. Давайте попробую описать ее.

Деньги НКО нужны на разные цели. Например, на оплату аренды или покупку помещения. Затем – для ведения своей деятельности. А также для роста и развития (рисунок 2).

Все потребности британских НКО в прошлом оплачивались из одного источника – грантов. Этого могло хватить, скажем, на ремонт здания. А вот привлечь достаточно средств для строительства или приобретения здания было очень сложно, потому как к моменту, когда набиралась нужная сумма, стоимость здания, как правило, вырастала. Прошло время, и мы «созрели», чтобы выдавать НКО ссуду на покупку помещения, но на цели более рискованные – такие как создание новой НКО или дальнейшее ее развитие – мы рекомендовали использовать чисто благотворительные средства.

Вместе с тем из своего собственного опыта я знал о существовании возможности воспользоваться разными инструментами: овердрафтом, гарантийным размещением займа, или так называемым «займом пациентов» – с долгосрочным планом, низкой ставкой погашения долга или вовсе без процентов. Мне было очевидно, что НКО могли бы воспользоваться таким предложением, если бы кто-нибудь его сформулировал.

Другими словами, задача состояла в изменении культуры, чтобы займы для НКО и другие простые финансовые инструменты стали нормой. Ведь эти инструменты делают НКО более жизнеспособными и устойчивыми. Основная идея, смысл социальных финансов – в том, чтобы укрепить НКО. Это верно как для Великобритании, так для других стран, где НКО, возможно, не так развиты. Потому что даже в Великобритании, где социальная экономика уже, можно сказать, укоренилась, доступ к источнику финансирования или попытка диверсифицировать источники дохода – это всегда борьба. Почитайте, например, Клару Миллер. Она часто пишет о том, какая это сложная задача для НКО – обеспечить себе безбедное существование за счет доходов, которые они получают в виде грантов.
 

Так вот, умом я понимал, что происходит. В Великобритании все нормальные люди имели возможность взять в долг деньги для приобретения жилья, предприниматель мог одолжить деньги для строительства фабрики, а НКО почему-то не могли брать ссуду. Не странно ли такое положение дел? Почему НКО оказываются в положении, которое позволяет им покрывать лишь базовые потребности и оставляет их без доступа к капиталу, в то время как для всех остальных игроков экономики эти преимущества предусмотрены? При этом нужно учитывать, что если 99,9% организаций находятся как раз в точке, где они только сводят концы с концами, то «подкармливать» их различными финансовыми возможностями следует начинать с большой осторожностью, чтобы не «удушить» долгами.

Так вот, мне пришла идея, что НКО должны иметь доступ к различным финансовым инструментам. Посмотрите на диаграмму: зона, в которой находятся потенциальные средства для НКО, расположена между чисто коммерческим и филантропическим секторами. Средства могут двигаться и постепенно перемещаться в эту зону с обеих сторон (рисунки 3 и 4).

Это небольшая версия Venturesome, если хотите. Если у НКО, живущей на грант, заканчиваются средства, грантодающий фонд может пойти навстречу и просто немного раньше срока перевести очередной транш. А может и не делать этого. Тогда НКО, оставшееся без средств к существованию, может взять заем на тот период, что ждет транша.

Какие шаги следует предпринять, чтобы создать условия для развития социальных финансов в России? Как стать катализатором этого процесса?

В первую очередь, надо осмотреться и понять, какие возможности уже существуют в вашем окружении (Джон разговаривал с авторами статьи как с представителями фонда CAF Россия. – Ред.). Затем надо очень тщательно продумать реальные потребности российских некоммерческих организаций. Безрассудно заимствовать все западные достижения и пытаться применить их в совершенно ином окружении. Думаю, нужно провести маркетинговое исследование, которое многое вам подскажет: каковы потребности социально ориентированных организаций в России, какие уже есть возможности в смысле игроков и инструментов на этом рынке. Не следует торопиться: невозможно научиться бегать, не умея ходить.

Что означает на деле быть катализатором процесса? Это означает все время говорить, печатать, вести дискуссии, находить заинтересованных людей и т.д. Для начала надо бросить якорь. В России все отношения институциональные, но нужно обязательно убедить конкретных людей, например состоятельных людей. Их нужно заинтересовать, они должны понять всю схему.

Например, у нас в Великобритании начинает ломаться старая модель, когда весь частный капитал вкладывался в коммерческую сферу для получения прибыли. Теперь все больше людей стремятся распределить свое состояние таким образом, чтобы помочь непривилегированным группам населения. НКО, получающие и распределяющие эти деньги, тоже стремятся инвестировать – чтобы потратить средства еще на какие-то некоммерческие цели. И так далее. В основе Venturesome как раз и лежала идея неоднократного «ресайклинга» денежных средств. Оказалось, что это можно сделать раз девять.

Социальные финансы нужны для достижения изменений. В моем понимании достижение социальных изменений – процесс небыстрый и непростой.

Кто, по вашему мнению, должен возглавить новое движение, а также усилия по распространению нового мышления или, если хотите, новой культуры социальной экономики?

В различных материалах подробно описан процесс движения средств в социальной экономике. Некоторые считают, что ключевую роль играет здесь частный капитал, другие придерживаются иного мнения. А я мог бы поспорить с обеими точками зрения.

Допустим, CAF Россия находится на филантропической стороне, коммерческий капитал – по другую сторону. Если судить по предложенной схеме, есть движение коммерческого капитала в сторону филантропического. Заметьте, у нас на раскачку этого движения ушло 10 лет – в 2002 году никакого рынка социальной экономики еще не было!

Что происходит? Вы, как благотворительная организация, никак не влияете на коммерческие инвестиции. Вы можете повлиять на то, чтобы некоторая доля частного капитала перетекла из зоны коммерческой в филантропическую. Вы предлагаете инвесторам вложиться в социальную сферу. И при этом очень хочется раздавать бизнесменам рекомендации: «Вложитесь сюда, это безопасно». Или: «Это имеет перспективы, устойчиво, экологично». Однако вы не имеете права давать рекомендации – у вас нет достаточных компетенций в бизнес-инвестировании.

Проще постараться немного «растянуть» деньги из филантропического сектора в сторону коммерческого. Именно этим и занимается Venturesome.

Вот, скажем, ClearlySo, посредники социальной экономики, не против вложить все средства коммерческого сектора в филантропический. Однако это утопично. Рынки не реагируют на команду «Вперед!» Они реагируют тогда, когда видят возможность изменений. Когда чувствуют, что появляется спрос.

Пройдут годы, прежде чем коммерческий сектор созреет для того, чтобы передвинуть свои средства в нашу сторону. Стимулированием такого движения, кстати, занимается компания Social Finance. Она создает привлекательные возможности для обоих секторов – коммерческого и филантропического.

Большинство сотрудников пришли в Social Finance из коммерческого сектора, но очень увлечены перспективами «внедрения» в филантропический сектор. На разработку и реализацию ключевой идеи, которая стоит за организацией, ушло 7–8 лет, компания активна уже 2–3 года, но примечательно, что стартовый капитал для инициативы был сформирован благодаря грантам от ряда крупных фондов. Эти гранты были предоставлены в завуалированном виде «конвертируемых займов». На самом деле это были вложения с высокой степенью риска, и дело того стоило. Пока это всего лишь эмбрион нового рынка. Но если все задуманное Social Finance получится, на выходе мы получим и капитал, и акционеров.

Какова роль государства в процессе развития социальной экономики?

В Великобритании в свое время была создана рабочая группа по социальным инвестициям. За этой инициативой стояли конкретные люди: это были государственные чиновники. Со временем в качестве стимулирующего инструмента был разработан и принят закон, предоставляющем налоговые льготы инвесторам, вкладывающим свои средства в аккредитованные финансовые институты местного развития.

Закон имел относительный успех. Затем были инвестированы средства в фонд Futurebuilders, который предоставляет займы, зачастую совмещая их с грантами и профессиональными консультациями. В каком-то смысле Futurebuilders были конкурентами модели Venturesome.

В общем, можно сказать, что впервые на государственном уровне социальные инвестиции упоминались в 2005–2006 годах, и только к началу 2011 года была подготовлена государственная «Стратегия социальных инвестиций». Мы прошли непростой путь. Внимательно проанализировав документы британской Комиссии по благотворительности и то, как она определяет социальные финансы или социальные инвестиции, можно увидеть, что отношение со стороны государства изменилось с неуверенного принятия на первоначальном этапе до однозначной и всесторонней поддержки на последующих. Великобритании потребовалось на это 10 лет. Не знаю, как обстоят дела в России, но если ждать, что благоприятные условия возникнут сами по себе или их кто-то предоставит, – сомнительно, что вы чего-нибудь добьетесь.

Программа “Большое общество”, или полностью – “Большое общество, а не большое правительство”, – предвыборная программа консерваторов. Она была запущена премьер-министром Дэвидом Кэмероном и стала символом расширения полномочий самоуправления. Предполагает передачу некоторых полномочий в сфере оказания социальных услуг органам местного самоуправления, некоммерческим и благотворительным организациям, а также социальным предприятиям. 


Источник: журнал "Деньги и благотворительность" / электронный журнал о благотворительности "Филантроп"

Дата публикации: 25 марта 2012