В кругу людей

Интегрированный театр-студия «Круг II» для людей с особенностями развития ставит профессиональные спектакли, продает на них билеты в настоящих театральных кассах по настоящим ценам, получает престижные премии. Но это не главное. Главное — то, как меняется жизнь людей, посещающих студию, и как они меняют мир вокруг себя.

На встречу с руководителем «Круга II» Андреем Афониным я пришла пораньше. Он говорил мне: «Раньше 10 тут делать нечего, все заперто». Я ослушалась. А Андрей Борисович ошибся.

Приятное окружение

В подъезде Центра культуры и досуга «Академический», где располагается театр, и впрямь никого. Выхожу на улицу, жмурюсь на неожиданно ярком октябрьском солнце. А раскрыв глаза,  обнаруживаю, что попала в окружение. «Его еще нет. Мы тут занимаемся. А вы кто? Это гости к нам, гости!»

Их много, они очень разные — актеры театра «Круг II». Все пришли пораньше, хоть и закрыта пока дверь в их любимый театральный мир, и с нетерпением ждут начала занятий. Здороваются, представляются, разрешают себя фотографировать, рассказывают о театре, о том, что скоро будут выступать на сцене ДК «Москвич» и в центре Мейерхольда, о себе («Угадайте, когда у меня день рождения»), о том, какая талантливая актриса Маринка… На мои вопросы отвечают, не успеваю я договорить, подхватывают реплики друг друга, слыша издалека, тут же подходят, добавляют, поправляют… Но нам пора. 10.00.

Разминка для настоящих артистов

Мне показывают, куда повесить куртку, объясняют, что надо разуться. Мы идем в зал. Афонин уже здесь. Не дожидаясь опоздавших, стремительно начинает разминку. Сейчас ему не до интервью. Оставив диктофон скучать, присоединяюсь к группе. Прочувствую, как готовят настоящих артистов.

А они настоящие. «Мы не играем в театр, мы играем театр», – повторяет Афонин. Эти ребята выступают на профессиональной сцене, участвуют в репертуарных спектаклях («Круг II» в этом смысле абсолютно уникален), получают гонорары и престижные театральные премии. В прошлом году спектакль «Отдаленная близость» стал лауреатом «Золотой маски» в номинации «Эксперимент». На сцену вместе с «особыми» актерами выходят профессионалы. 

Пока мы стоим в большом кругу и дышим. Дышим так, дышим эдак. Поднимаем руки. «Не могу, – слышится голос, – у меня правая рука не работает». – «Нету «не могу», – спокойно и привычно парирует Афонин, даже не поворачивая головы, а вместо этого показывая новое, более сложное движение. – Я не предлагаю тебе поднять, предлагаю стараться».

Мы тянемся, мы гнемся, мы разминаем суставы. Раздается жалобный стон. Это Наталья (руководитель уже не раз делал ей замечания), очень крупная женщина за 40, ей тяжело, это видно.

Моя заслуженная «двойка»

«Кто сказал: «Тяжело в учении – легко в бою»?» – улыбается Андрей Борисович, а движения его все энергичнее, энергичнее.

«Суворов!» – четко, по-военному откликается хор голосов.  

Ого. Какая осведомленность и быстрота реакции. Театр-то все же не простой, а «особый», я, конечно, далека от предубеждений, но… Долго удивляться и умиляться до слез Афонин мне не дал:

«Поползли!» – следует команда. Все плюхаются на пол и ползут, руки за спиной.

«Давайте, давайте, – уговаривает меня худенькая девушка, – иначе не прочувствуете!»

И она ловко устремляется вперед вместе со всеми, а оттуда весело кричит: «Там, где Суворов переходил через Альпы, такой красивый мост!»

«Мы были там!» – подхватывают несколько голосов.

Имеется в виду Международный фестиваль альтернативного искусства 2009 года в швейцарском Цюрихе — один из многих, в которых принимал участие «Круг II». 

Я падаю на пол, чтобы не ронять достоинства. Пытаюсь ползти, но быстро схожу с дистанции. Сравнение с переходом через Альпы оказывается весьма кстати. Пол холоден и тверд, задача сложна. Нужно несколько раз проползти от одной стены до другой разными способами. Мне стыдно. Вот два молодых человека с серьезными нарушениями двигательных функций. Более опытный учит новичка: «Спокойно, вдумчиво, не спеши, скорость не важна, важно движение. Двигайся как можешь, а не как другие».

Мне стыдно. Встаю, отряхиваюсь: «Ставьте мне «двойку».

«Мы «двоек» не ставим, – отвечает Афонин. – У каждого свои особенности. «Двойку» ставим только за нежелание пробовать».

«Вы так сурово ведете занятия», – успеваю вставить я между командами, времени подбирать слова нет.

«Я с ними по-настоящему. Без всяких сюсю-мусю. А как иначе? Они же люди, нормальные взрослые люди. Мы ведь не играем в театр, мы играем театр. Иначе будет не искусство, а детский утренник, и это будет нечестно с моей стороны по отношению к ним. Словно я показываю: вот смотрите, наши инвалиды тоже чего-то умеют! А наша миссия — показать, что люди с особенностями могут что-то, чего мы не умеем».

Как все начиналось

Большая группа делится на две. В первой — «старички», уже состоявшиеся артисты театра. Их занятие начинается с речевой разминки. Саша идет по шоссе со своей сушкой, Клара крадет кораллы. «Быстрее, быстрее!» Афонин задает руками темп. Кажется, это уже выше человеческих сил, но подходя к следующему, он требует совсем невозможного. Уфф. Я тихонечко покидаю круг и выхожу в холл. Устраиваюсь на диванчике рядом с пожилой симпатичной женщиной. Она привычно и терпеливо ждет кого-то.

«У меня тут ребенок, – объясняет, не дожидаясь вопроса. – Она в спектакле играет. У нее аутизм».

«Ребенком» оказывается та самая крупная женщина, которой от Афонина доставалось больше всех замечаний. Она же мне объяснила в раздевалке здешние правила и показала, куда повесить куртку.

Наталья с мамой тут старожилы, ходят дольше всех, с самого открытия. Театральная студия «Круг II» была создана при региональной общественной организации (РОО) социально-творческой реабилитации детей и молодежи с отклонениями в развитии и их семей «Круг» в 1997 году. Это сегодня сухая официальная фраза произносится на одном дыхании, а тогда даже понятия такого не существовало — социально-творческая реабилитация (термин принадлежит руководителю РОО Наталье Поповой), да и самих людей с отклонениями в развитии словно не существовало для «нормального» общества. То, что рождалось на московской окраине Строгино, куда и метро-то не дотягивалось, было совершенно новым, а главное — невероятно нужным и важным. Там человек, запертый в бетонном квадрате квартиры и собственном непонятном мире, получал возможность встать в общий круг людей, быть понятым, услышанным, принятым.   

Ради этого стоит ездить из глубинного Очаково на нескольких автобусах, дважды в неделю — как Наталья с мамой. Занятия продолжаются четыре часа с перерывом на чай. Плюс спектакли, репетиции, концерты...

«У нас всегда был интегрированный театр, – продолжает она свой рассказ. – Это важно, что наши дети занимаются вместе с обычными. Так они помогают друг другу».

Здесь есть и молодежная группа, где занимаются только люди «без особенностей». А еще есть творческие мастерские на Шаболовке, есть занятия для родителей — словом, целый мир вокруг «Круга II».

Время барабанов

Отправляюсь на занятия к младшей группе. Как рассказывает педагог Елена Осипова, здесь сейчас те, кто ходит в студию один или несколько месяцев. Есть мальчик со студийным стажем в несколько лет. У каждого свои особенности и способности. 

Пока мы беседовали, оттуда доносилась одна и та же однообразная песенка без слов. Оказывается, это сопровождение танца, который исполняют сидя. На каждый такт нужно прикоснуться к определенной части тела. Тут очень важно внимание. Преподаватель постепенно усложняет движения, тех, у кого не получается, просит исполнить «танец» соло. Так человек учится быть в группе, быть в центре внимания, а остальные — помогать и сопереживать. Все это — музыкальная терапия, во многом благодаря именно этим бесхитростным, на первый взгляд, занятиям создается то удивительное умение слышать и реагировать на другого, что поразило меня при знакомстве с ребятами. Здесь постоянно слышится то же: «Не бывает «не могу!», — но в отличие от «большой разминки» на первый план выходит умение (стремление) сделать не по-своему, а именно как все.

А теперь — Время Барабанов! Их торжественно достают из чехлов. И начинается волшебство. Упражнения нехитрые: надо повторить заданный Еленой ритм. Но как меняются ученики. Чего только не прочтешь в этих глазах: интерес, внимание, сосредоточенность и радость, радость. Мне барабана не досталось: печаль.

Арифметика, интеграция, реабилитация 

В комнату стучат. Объявляется перерыв на чай. Все дружно встают, принимаются молча и быстро — словно рабочие сцены во время спектакля — носить столы, стулья, расставлять чашки, доставать печенье. Видно, что дело привычное.

Эти 20 минут — единственное время, когда я могу побеседовать с Андреем Афониным. В комнате еще дрожит волшебство и остывают барабаны, а я задаю скучные вопросы о разной арифметике. Впрочем, без нее в наше время не бывает волшебства.

Занятия здесь платные. 11 тысяч в месяц для старших, 6–8 — для младших. Цены ниже средних московских. На эти деньги существует театр и мастерская, где трудятся на разных должностях 11 человек. Аренды как таковой нет. Есть договор о партнерстве с ЦКиД «Академический» и галереей «На Шаболовке», по которому часть средств перечисляется им. Профессиональные спектакли ставятся на гранты или деньги спонсоров. На них продаются билеты по рыночной цене. Студийцы получают гонорар. 15–20 тысяч рублей за постановку пьесы (6 недель работы), после каждого концерта или спектакля — от 1 до 3 тысяч рублей. 

«Когда мы говорим, что ребята должны  работать, очень часто слышим (в частности, от родителей): «Да как же они могут работать? Они же инвалиды!» Очень просто. Дайте им настоящее дело, делегируйте им ответственность. Пока у человека нет ответственности, он не перестанет быть инвалидом. Когда мы говорим о равных возможностях, мы должны иметь в виду не возможности потребления, а возможности самовыражения».

«Трудно с ними?»

«Да что вы! Вы же видите, какие они». 

«Вижу. Замечательные. Но бывает ведь, со стороны иногда кажется, что это сплошная радость, а на самом деле…» 

«Это и на самом деле так. Они прекрасные. Ты им даешь задачу, а они тебе отдачу дают на 200 процентов».

«Интеграция — это реабилитационный прием?»

«Это жизненная необходимость. Мы нужны друг другу, мы взаимозависимы и не могли бы ставить спектакли друг без друга. И поэтому у нас тут нет инвалидов. Инвалид — это тот, кто не ценен, никому не нужен, ни за что не отвечает. Инвалидность определяется только социумом, ведь особенности развития есть у каждого. Только особенности развития наших ребят выкинули их в маргинальную среду. Это не значит, что мы их не может вернуть. Для этого нужно доверие родителей, их желание быть вместе, заниматься продуктивной деятельностью, нести ответственность — вот и все».  

«Вы перечислили слагаемые поддерживающего сообщества».

«Именно так. У нас нет государственной системы поддерживаемого трудоустройства, проживания, как, например, в Германии (откуда я, кстати, вывез идею такого театра). Там люди с особенностями развития не получают пенсий; все деньги идут на организацию их жизни и, что очень важно, труда. Они работают по 35 часов в неделю, чувствуя себя полноценными членами общества, но получают лишь карманные 100–300 евро. Мы частично воспроизводим эту систему. Даем возможность людям с ментальной инвалидностью и психофизическими нарушениями заниматься важным и нужным делом, жить полноценной жизнью. «Круг II» – это то, вокруг чего вращается вся их жизнь. А сумма, которую они платят за занятия, как раз составляет определенную часть их пенсии — у кого-то треть, у кого-то половину. Еще очень важный момент: реабилитация — это не бесконечный процесс, это то, что возвращает человека в социум. Дальше он должен там жить. Конечно, наши ребята никогда самостоятельно не выйдут на рынок со своим творчеством, но с нашей помощью они это делают легко».

«Вы тиражируете свой опыт?»

«В последнее время к нам много людей приезжает. Уже многие годы ежегодно летом мы проводим интегрированные театральные лагеря для детей и подростков с различными особенностями развития, а также их родителей. После одной из смен, например, Любовь Аркус запустила в центре «Антон тут рядом» театральный проект. В этом году были люди из Иркутска, из Красноярска, которые тоже открывают у себя студии, работающие на основе нашего подхода».

В мире Кристофера  

В комнату то и дело заглядывают встревоженные лица: мы пропускаем чай. Возвращаемся в зал, когда он из импровизированной столовой так же быстро и бесшумно превращается в репетиционный зал. Убирают посуду. Сейчас в этом зале начнется главное. Репетиция спектакля «Кристофер и отец».

«Повторим пройденное», – объявляет Афонин.

Кто-то читает по бумажке. Кто-то помнит слова наизусть. Без запинки произносит длинный текст худенький бородатый молодой человек, похожий на князя Мышкина. Это Алексей Федотов. Текст его. Мир Кристофера — его мир. Когда-то Леша существовал исключительно в нем, а теперь — в мире людей.

«У Алексея аутизм. Когда он пришел к нам, все время бормотал себе что-то под нос, – рассказывает Афонин, – и, честно говоря, мешал работать. В какой-то момент я решил прислушаться, а что он, собственно, там бормочет. Это были истории про какого-то Кристофера. Когда мы — и педагоги, и ребята — стали расспрашивать, оказалось, что за этим стоит целый огромный мир. Леша пытался рассказать, а никто не слушал. На основе этих текстов (я заставил его их записать) была написана пьеса «Нарцисс и Кристофер». Премьера состоялась в 2009 году, спустя три года театр получил за этот спектакль первую премию в номинации «Театральное искусство» Международной премии «Филантроп».

Сегодня репетируют второй спектакль из цикла о Кристофере. «В нем мы говорим об отношениях человека с отцом, рассматривая это в исторической ретроспективе. Для пьесы тексты с историями своей жизни приносили все студийцы. Это нечто очень интимное и в то же время — всеобщее. И поэтому здесь звучат также классические тексты. Монолог актрисы, которая кричит: «Папа, ты мне нужен, почему ты мне не доверяешь?!» соседствует с монологом короля Лира, проклинающего дочь, которую любит. Зритель слышит людей «с особенностями» и понимает, что проблемы у них общие, он не отделяет себя от них». 

Завтра

На дворе осень, самая театральная пора. Впереди у «Круга II» — спектакли и концерты, постановки и репетиции, непривычно большие залы и новые ученики, гастроли и победы на конкурсах. Но самое главное — это просто жизнь, жизнь в кругу людей.

Автор: Екатерина Савостьянова

Дата публикации: 2 ноября 2015