Прикоснуться и двигаться

В 2010 году Анна Желанникова из города Новокузнецка Кемеровской области по просьбе знакомых приняла участие в анкетировании семей с особыми детьми. Соприкоснувшись с миром ежедневного родительского и детского подвига, поняла, что уйти из него уже не сможет, и стала одним из лидеров волонтерского движения Кузбасса. Недавно Анна с коллегой Натальей Вахитовой победили на международном конкурсе Social Impact Award с проектом создания «Кинестетикс-центра». О том, что такое кинестетикс, имеет ли это отношение к кинестетике и как будет работать новый центр, Анна Желанникова рассказала нашему корреспонденту.

- Анна, что такое кинестетикс?

- Многие думают, что кинестетика и кинестетикс одно и то же. Но это не так. Вы, наверное, слышали про такую классификацию: визуалы (те, кому для усвоения информации надо увидеть), аудиалы (главное чувство — слух), дигиталы (важно понимать происходящее) и кинестетики (или кинестеты — те, кому для восприятия информации важно потрогать, кто постигает мир через прикосновение). Прикосновения — это своего рода язык, мощное средство коммуникации. В нашем случае концептуальная система «кинестетикс» намного глубже. Термин Kinaesthetics состоит из двух древнегреческих слов «кинезис» — движение и «эстезис» — ощущение, восприятие. Можно сказать, что кинестетикс — это искусство, наука восприятия движения. Если говорить более простым языком, то это инновационная методика профессионального ухода за маломобильными людьми. И эта методика оказывается очень эффективна, когда мы имеем дело с грудными детьми, с маломобильными, с пожилыми. Речь не идет о конкретном рецепте «что, когда и как следует делать», подход очень индивидуален. При этом мы не двигаемся за человека, а комплексом специальных прикосновений побуждаем его к выполнению этих движений. С помощью кинестетикс можно более компетентно ухаживать за новорожденными, восстанавливать и реабилитировать больных после инсульта, работать с детьми и взрослыми с ДЦП, сохранять подвижность и самостоятельность в пожилом возрасте.

Приведу пример. Если мы крепко берем ребенка с диагнозом ДЦП за руку, у него возникает мышечное напряжение. Если это происходит постоянно, то ребенок напрягается уже заранее, у него появляется стереотип движения — еще до того, как мы начнем притрагиваться к нему. В итоге это может спровоцировать спастику, постоянный зажим, что для человека с ДЦП, например, очень вредно. А можно так прикоснуться к руке ребенка, что тот сам начнет выполнять движения, используя те мышечно-нервные резервы, которые у него есть. Эти вновь обретенные движения затем сохраняются в памяти организма, и физическое состояние маломобильного улучшается. Таким образом, человек, нуждающийся в поддержке, обретает уверенность в своих силах, а значит — он выходит из-под действия синдрома «выученной беспомощности» и готов по-новому жить, учиться или работать.

Мой партнер по проекту «Кинестетикс» — Наталья Вахитова. У нее сложная форма ДЦП, она не может ходить. Вместе с коляской она весит 70 килограммов, а я — 52. С помощью кинестетикс мы понимаем, как с наименьшими усилиями поднять коляску по ступенькам, как пересесть с коляски на стул. И все это получается у нас достаточно легко, потому что и Наташа, и я знаем основы данной науки.

Кинестетикс как особый подход, как наука была разработана и опробована в Западной Европе в 70-х годах ХХ века. В 2007 году первые тренеры из Европейской ассоциации «Кинестетикс» посетили Россию, после чего идею подхватили родители детей с ДЦП и волонтеры нашего добровольческого движения «ДОБРОплюс», которое мы создали в 2010 году.

- То есть ваш проект уходит корнями в волонтерское движение?

- Да. Однажды на семинаре по йоге я познакомилась с родителями особых детей. Они предложили поучаствовать в качестве волонтера в анкетировании семей, воспитывающих детей с инвалидностью. Мы ходили по квартирам, опрашивали, видели быт, ежедневный труд по содержанию и воспитанию таких ребятишек. И мне стало за родителей и детей очень больно. Папы и мамы сетовали, что их детей никуда не берут, что нет рядом специальных школ, что они часто слышат жестокие слова: «Ваш ребенок  необучаем». Тогда, в 2010 году, мы, несколько волонтеров Кузбасса, создали общественное движение «ДОБРОплюс» для координации добровольческой помощи семьям с особыми детьми. А с 2011 года в рамках движения стартовал добровольческий проект «Кинестетикс» (Kinaesthetics). 

- В чем суть проекта?

- Мы стали на добровольных началах осваивать, использовать и популяризировать данную концепцию. В 2016 году в Новокузнецк приезжали кинестетикс-тренеры из Германии Лилия Кернер и Норберт Фельдманн. Они рассказали нам, что в Европе начали создавать специальные кинестетикс-центры. Идея нам показалась интересной, и мы с моей подругой и соратницей Натальей Вахитовой решили организовать подобный центр в России. Пока центр существует на уровне идеи, но идеи хорошо проработанной. Мы представили проект на международном конкурсе Social Impact Award 2017, получили поддержку и премию и скоро едем на встречу победителей конкурса в Сербию.

- Ваш проект будет работать по-прежнему на добровольческих началах или как-то иначе?

- Мы хотим перейти на рельсы социального предпринимательства, поэтому уже сегодня проводим индивидуальные и групповые занятия, авторские курсы и творческие мастер-классы на платной основе. При этом среди кинестетикс-наставников у нас работают люди с ограниченными возможностями здоровья и родители особых детей. В настоящее время мы ищем специализированное помещение и финансирование на дальнейшее развитие и обучение.

- Ваши планы? Каким вы видите ваш проект через 5, 10 лет?

- Надеемся, что через пять лет в России будет работать несколько «Кинестетикс-центров», таким образом мы сможем готовить собственных профессиональных тренеров по системе «кинестетикс». Надеемся, что кинестетикс станет неотъемлемой частью российской системы реабилитации и развития людей с ограниченными возможностями здоровья.

Дата публикации: 26 октября 2017