Социальное предпринимательство: шутка бизнес-аналитика или реальность?

Будучи воспитанными в социалистической реальности, большинство из нас привыкли воспринимать бизнес как деятельность, противоречащую общественным интересам. Бизнес – жадный телец, нацеленный лишь на наживу, существующий с одной всеохватной целью – получить прибыль. Безумные девяностые годы с их бандитскими войнами, захватами и приватизацией лишь подтвердили ощущение большинства россиян: бизнес – жестокая и грязная сфера, куда стоит заходить лишь для того, чтобы обогатиться и где избитая фраза «битва за урожай» внезапно получает совсем иное звучание. Однако в последние годы восприятие бизнеса как в корне порочной, хоть и необходимой, деятельности, как воплощения личного интереса подверглось существенной корректировке. Развитие концепции социально ответственного бизнеса, который включает в свои обязательства общественные интересы, а не только личный успех акционеров, стало первым шагом к признанию бизнеса как части общества, а не его противовеса. Внедрение принципов корпоративной этики, в том числе и в России, переход предпринимательства на цивилизованные рельсы сделали корпоративный сектор привлекательным местом приложения сил не только для одержимых страстью к богатству, но и для тех людей, кто не видит для себя возможности карьерного роста в сомнительных сделках.

Следующий шаг, который уже сделан или делается бизнесом в западных странах, но еще предстоит сделать в России, – построение более прочного моста между бизнес-интересами и интересами общества. Такой мост называется социальным предпринимательством. Что же это такое?

От теории к практике

Социальное предпринимательство – термин сравнительно новый. Он впервые был применен в 1960–1970-е годы в литературе, посвященной социальным изменениям, но активно использоваться начал только в 1990-е годы, продвигаемый экспертом Розабет Мосс Кантер и основателем организации «Ашока» Биллом Дрейтоном. С конца 1950-х и по 1990-е самым успешным проводником концепции социального предпринимательства был Майкл Янг, названный Гарвардским университетом «лучшим предпринимателем по продвижению социального предпринимательства в мире». 

Термин «социальное предпринимательство» определяет деятельность, которая предполагает создание социального блага не через чистую благотворительность, а через прибыльную или частично прибыльную деятельность. Такой социально ориентированной деятельностью может быть микрокредитование, предоставляющее жизненно важные ресурсы семьям, находящимся в абсолютной бедности. Социальное предпринимательство – это и, например, интернет-портал, открытый центром помощи трудным подросткам, который не только предоставляет информацию молодым людям и их семьям, но и зарабатывает деньги, занимаясь дизайном интернет-рекламы. Социальное предпринимательство – экологический парк, окупаемый за счет туризма, но предоставляющий благодатные условия для сохранения флоры и фауны того региона, где он создан.

Как все начиналось

Первым человеком, воплотившим в жизнь принципы социального предпринимательства, стал небогатый предприниматель из Бангладеш Мухаммад Юнус. Он создал первый в мире социально ориентированный банк, не затаптывающий в грязь заемщиков грабительскими процентами, а вытаскивающий бедные семьи из безнадежной нищеты. В середине 1970-х годов в Бангладеш Мухаммад Юнус создал банк Grameen, особенность которого заключается в том, что он обеспечивает кредитами (причем в ряде случаев – без каких бы то ни было поручительств) наиболее бедные слои населения. Концепция Grameen базируется на убеждении Юнуса в том, что полученные в кредит деньги пойдут на создание товара, часть дохода от продажи которого, в свою очередь, будет использована как раз на погашение кредита.

Первое начинание Мухаммада Юнуса в этом направлении относится к 1976 году, когда он одолжил 27 долларов нескольким ремесленникам из Джобры. Позже Юнус вспоминал о мотивах, которыми руководствовался при этом: «Я ходил по домам, беседовал с людьми, пытался понять, чем они живут, каковы их потребности, желания, мечты. И мне открылась горькая правда: многим из них для осуществления планов необходима ничтожно малая сумма. Мы даже составили список из 42 человек, чьи общие потребности не выходили за пределы 27 долларов – менее доллара на душу. И это стало настоящим шоком».   

Следующим шагом Юнуса стало получение им в одном из бангладешских банков кредита, который также пошел на мелкие ссуды беднейшим. Банк крайне неохотно согласился удовлетворить просьбу Юнуса, но последний лично выступил в качестве поручителя и, самое главное, уже через довольно непродолжительное время сумел доказать скептически настроенным банкирам, что даже бедняки могут быть вполне кредитоспособными заемщиками. Сам Юнус, ссылаясь на то, что «более 1,2 млрд человек в мире не имеют возможности удовлетворить свои основные потребности», считает, что «микрокредиты могли бы стать тропинкой, уводящей их от отчаяния». По данным на декабрь 2005 года, с момента основания Grameen 5,3 млн человек стали получателями кредитов на сумму 5,1 млрд долларов при доле возвращенных банку кредитов в 98,9%.

С конца 1970-х годов в мире возникло более 3200 организаций и банков, предоставляющих микрокредиты по модели, разработанной Мухаммадом Юнусом. Только в 2004 году количество получателей кредитов достигло 92 млн человек, при этом 73% из них на момент получения первого кредита находились вообще за чертой бедности.

Если не благотворитель, то кто?

Ключевые элементы модели социального предпринимательства, собственно, заключены в его названии. Социальный предприниматель – это человек, прежде всего стремящийся помочь людям или решить общественную проблему. Безусловно, коммерческий бизнес также решает общественные проблемы, налаживая выпуск подгузников или «Кока-колы». Однако особенностью социального предпринимательства является преобладание общественной или социальной цели над коммерческой. Основная задача социального предпринимателя, для которой и создается организация или компания, – помощь обществу, и только затем – зарабатывание прибыли. Именно поэтому социальные предприниматели, как правило, трудятся в тех сферах, которые обычный коммерческий бизнес считает неприбыльными или высоко рисковыми, но одновременно это сферы, где шансы снизить уровень бедности, дать возможность реабилитации инвалидам, улучшить экологическую ситуацию – наиболее высоки.

Однако социальное предпринимательство – это не благотворительность в ее традиционной форме. Несмотря на то, что многие социальные предприниматели получают гранты и пожертвования, особенно на начальной стадии развития их бизнеса, основным методом привлечения средств в социальные предприятия является предпринимательская деятельность. Социальный предприниматель – не только тот, кто оказывает помощь обществу, но и тот, кто способен окупить такую деятельность за счет продажи товаров или услуг.

Таким образом, социальное предпринимательство – это не просто бизнес, иногда отщипывающий пожертвования от прибыли, и даже не социально ответственный бизнес в современном понимании. Это бизнес, где социальная цель является главной. Социальный предприниматель – это и не благотворитель, существующий за счет пожертвований и грантов. Это тот, кто использует преимущества бизнеса для достижения социальных целей. Как показал опыт, таких людей в мире насчитываются десятки тысяч.

На российской почве

Что же в России? До недавнего времени самой известной формой социального предпринимательства в нашей стране были предприятия, основанные обществами инвалидов. Такие предприятия стали повсеместно появляться после 1988 года, сначала в форме кооперативов, затем малых предприятий, а потом и некоммерческих организаций. Изначальная задумка была вполне в духе социального предпринимательства: предоставление рабочих мест людям, которым вследствие болезни трудно было найти место на обычном рынке труда, а также переквалификация инвалидов. Однако, несмотря на несколько успешных примеров, большинство предприятий инвалидов не смогло добиться значительных результатов или же получения устойчивой прибыли. Те из них, что строго придерживались своей миссии и нанимали на работу в основном инвалидов, предоставляя рабочие места и возможность переквалификации, быстро обнаруживали, что не способны конкурировать с более агрессивным, куда менее законопослушным и мобильным коммерческим бизнесом, и прогорали. Иные становились коммерчески успешными, однако в их офисах и цехах инвалидов почему-то оказывались единицы.

Другой опыт социального предпринимательства – открытие благотворительными организациями кооперативов, магазинов, вплоть до продажи спиртных напитков, также не принес ничего, кроме резкого ухудшения репутации некоммерческого сектора. Как и в случае с предприятиями инвалидов, при единичных случаях успеха большинство попыток заканчивалось финансовым крахом, либо успех в получении прибыли достигался за счет полного игнорирования благотворительной составляющей.

Российские начинающие социальные предприниматели не одиноки в своих не очень успешных попытках сочетать социальные цели с долгосрочной и устойчивой самоокупаемостью. С теми же проблемами – противоречия между социальным и коммерческим результатом – сталкивались и сталкиваются социальные предприниматели и в других странах, особенно в странах с развивающейся экономикой. Но за годы работы социальные предприниматели и организации, их поддерживающие, выучили несколько уроков, знание которых помогает им преодолеть «кризис идентичности» социального предприятия – бизнес или благотворительность – и выстроить тот самый мост между общественным и коммерческим интересом, который так необходим России для достижения социального мира и благополучия.

Среди этих уроков я здесь назвала бы несколько.

Сильный лидер и убежденность в достижении цели. Большинство успешных проектов социального предпринимательства начиналось как инициатива одного человека или небольшой группы людей. Эти люди верили в то, что хотели создать, они бросали все свои силы и средства на достижение цели или воплощение мечты. К сожалению, значительное число инициатив в области социального предпринимательства в России начиналось с получения западного гранта или кредита. Тщательное выполнение проекта не заменяет убежденности и целеустремленности, необходимых для достижения успеха.

Опыт профессионалов. Успешные социальные предприниматели находили дорогу к сердцам и, что особенно важно, мозгам и опыту специалистов в сфере развития и управления бизнесом, успешных предпринимателей. Такое взаимодействие – между лидерами, знающими и понимающими ситуацию в социальной общественной сфере, и профессионалами бизнеса – позволило избежать ошибок в бизнес-планировании, построить более эффективные управленческие структуры, наладить сбыт товаров или услуг. В США и Западной Европе secondment (оплаченное время руководителей бизнеса, потраченное на общественные цели) и своеобразное шефство над социальными предпринимателями – принятая практика социальной ответственности. В России пока такого опыта практически нет, но я уверена, он вскоре появится.

Доступ к инвестициям. Социальное предприятие, как и любой другой бизнес, не может возникнуть из воздуха, ему нужны инвестиции. В Европе и США эти инвестиции пришли в форме венчурной филантропии – вклада в социальное предприятие под низкий процент, без процента или даже на условиях возврата части суммы или же в форме программно ориентированных инвестиций, также с минимальным возвратом. В США источником венчурного социального капитала стали частные благотворители, в том числе частные фонды. В Европе, помимо частных средств, доступные кредиты и инвестиции в социальное предпринимательство делало и делает государство.

Поддержка на национальном уровне. Пожалуй, это самый важный фактор для успеха социального предпринимательства именно в России. Непрозрачные «правила игры» в российском бизнесе, постоянные угрозы со стороны криминальных структур и повальная коррупция губят даже ориентированные на прибыль чисто коммерческие малые предприятия. Социальный предприниматель с грузом общественной ответственности – легкая добыча горящих от наживы пожарных инспекторов и предприимчивых правоохранителей. Продвижение идеи социального предпринимательства на национальном уровне, придание этой модели решения общественных проблем значимого статуса может помочь сотням потенциальных российских предпринимателей преодолеть давление на местах и выиграть в борьбе за выживание.

Социальное предпринимательство – мостик между общественным и частным интересом – возможно, тот самый компромисс, который так упорно и пока безнадежно ищут многие в России, пытаясь обрести здоровый баланс между нуждами общества и экономическим успехом. Этот мостик можно построить, используя опыт и знания социальных предпринимателей многих стран. Но, я думаю, в конце концов, та модель социального предпринимательства, которую мы найдем, должна быть успешна именно в России.

Специально для портала «Новый бизнес: социальное предпринимательство»

Январь 2008

Дата публикации: 11 февраля 2008