Возможно всё

На протяжении 20 лет АНО «Катаржина» помогает людям, оказавшимся в инвалидной коляске, поддерживать активный образ жизни. Компания, где руководство и большая часть сотрудников – инвалиды, производит и продает в России компактные, легкие и современные коляски активного типа, не уступающие зарубежным аналогам по качеству. Корреспондент портала «Новый бизнес: социальное предпринимательство» встретился с Андреем Елагиным, генеральным директором АНО «Катаржина».

Как и когда появилась идея создания вашей компании?

Идея пришла очень давно, еще в 1990-е годы, когда Советский союз посетила живущая в Швеции полячка Катаржина Трок. Она приехала в рамках возникшей в те годы программы приобщения инвалидов к активному образу жизни.
До этого момента существовали только традиционные громоздкие больничные коляски, нужно было их уменьшить и облегчить. Как только появилась технология производства, возникла и программа активной реабилитации инвалидов. Маленькая маневренная коляска позволяет обходиться без посторонней помощи, однако перед тем, как начать ею пользоваться, нужно пройти специальное обучение.

Начиная с 1989 года, шведские специалисты приезжали в Россию несколько раз: проводили реабилитационные сборы, обучали инвалидов передвижению на колясках нового типа. И у тех, кто присутствовал на этих сборах, в том числе и у меня, возникла идея создания российской организации, которая будет реализовывать аналогичные программы на постоянной основе. В 1995 году мы обратились за поддержкой в государственные службы, и тут выяснился неожиданный факт: активные коляски на  тот момент в России вообще отсутствовали. И мы оказались перед дилеммой: какие реабилитационные сборы, когда нет оборудования, на котором их можно проводить? Так к нам и пришла идея заняться производством колясок активного типа в России.

Как тогда удалось разработать коляски и наладить производство? 

 Коляски разрабатывали инвалиды-колясочники Владимир Кочермин и Александр Евдокимов. Они сами чертили и испытывали продукцию еще в 1990-е годы. За основу мы брали скудную информацию, которая попадала к нам с Запада: в основном какие-то буклетики и сами коляски активного типа, которые уже начали появляться в России. Мы изучали и шведские модели, но только для того, чтобы разобраться с техническими параметрами. Методику тренингов разработал и адаптировал к российским реалиям Сергей Беркесов.

Отличаются ли ваши коляски от иностранных аналогов?

Сегодняшние модели очень сильно отличаются от зарубежных, по крайней мере, внешне. Сама по себе конструкция, конечно же, одинаковая, это как велосипед: вы же не сможете его повторно изобрести? Так и инвалидную коляску активного типа кто-то когда-то придумал, и все последующее время она просто совершенствуется. Меняются конфигурации рамы, сплавы, а остальные технические и физиологические параметры, как правило, сохраняются.

Как у вас организовано производство?

20 лет мы собираем продукцию в подвале жилого дома. Основная часть производства: сварка, гибка, резка, покраска - здесь запрещена. Поэтому у нас есть партнеры в Ростове-на-Дону и в Нижнем Новгороде. Они отправляют готовые рамы сюда, и мы в соответствии с индивидуальным заказом соединяем их с комплектующими, которые закупаем сами за границей. Все удивляются, как в подобных условиях мы можем делать первоклассные коляски, не уступающие зарубежным аналогам.

Сегодня много пишут о том, что российская экономика на подъеме и стало много предприятий, которые что-то производят. Но, что касается инвалидных колясок, любых, от традиционных до спортивных, у нас таких производств нет вообще. Чтобы сконструировать коляску, нужна не только рама, которую мы можем сварить, но и передние и задние колеса. Как правило, наши фирмы этого не делают. За границей есть разные предприятия, специализирующиеся, например, только на таких колесах. Все ведущие западные производители, которые продают конечные изделия, заказывают этим фирмам комплектующие и у себя на базе собирают полностью готовую коляску.

Есть ли у вас конкуренты на рынке?

Без ложной скромности хочу сказать, что на сегодняшний день в России нет ни одной фирмы по производству колясок активного типа, аналогичной нашей. Есть более мелкие предприятия, которые тоже на этом специализируются, но в очень маленьком объеме. И, как правило, в них не работают инвалиды. Или же они покупают коляски за границей и выдают их за свои. По аналогии со сборкой автомобилей на территории России: компании просто прикрепляют к каркасу пришедшие отдельно колеса и уже имеют право называться российскими производителями.

Мы делаем все сами: закупаем металл, гнем, режем, варим, красим на двух производствах. В Ростове-на-Дону изготавливаются стальные рамы, а в Нижнем Новгороде - титановые коляски. В каждом конкретном случае используются разные материалы. Ведь мы делаем  не только коляски активного типа, но и спортивные: для фехтования, тенниса, баскетбола, бадминтона, санки для следж-хоккея и особые коляски для экстремальных путешествий.

В свое время мы сварили санки по просьбе Дмитрия Шпаро, руководителя клуба приключений, который очень любит организовывать экстремальные путешествия с участием инвалидов в Гренландию, на Казбек, Эльбрус, Мак-Кинли и в другие места. Как правило, для таких путешествий требуется специальное снаряжение.
Как раз недавно, например, было восхождение на Эльбрус. Заказчики попросили сварить специальные титановые санки на лыжах, на которых можно было бы подниматься в гору с помощью натянутого троса.

Как построен процесс поставки комплектующих для сборки ваших колясок?

Во всем мире существует код ТН ВЭД, по которому подобные комплектующие обычно не облагаются таможенной пошлиной и НДС, когда пересекают границу. У нас же ситуация другая. Российские таможенники говорят: «Это колесо чисто теоретически можно использовать для тележки или велосипеда». Поэтому оно называется товаром двойного назначения, и при его ввозе необходимо платить НДС и таможенную пошлину. В результате мы находимся в неравных условиях с теми фирмами, которые завозят целые коляски из-за границы, потому что готовая продукция для инвалидов не облагается НДС и налоговой пошлиной.

Это как-то сказывается на участии в конкурсе поставок?

Получается так, что коляска, которую мы произвели в России, изначально дороже импортной. Кроме того, есть фирмы, которые привозят зарубежные модели, полностью не соответствующие техническому заданию. Они все равно подают заявку на этот конкурс, ставят цену ниже и выигрывают.

Неужели не проводится никаких проверок?

К сожалению, не работает механизм отслеживания того, какая коляска в итоге окажется у потребителя. Обеспечение инвалидов креслами происходит по схеме: заказчик – (государство) – поставщик (какая-то фирма) – получатель (инвалид). Государство даже не видит эти коляски. Хотя по закону, продукцию должна проверить экспертная комиссия - на предмет соответствия техническому заданию.

Часто бывает так: нам звонят инвалиды, получившие коляску «активного типа», присылают фотографии, и оказывается, что на самом деле это обычная, типовая модель. Стандартные комнатные, больничные или прогулочные кресла стоят от 5 до 10 тыс. рублей.  Коляски активного типа - от 40 до 300 тысяч. Недобросовестные поставщики выбирают наиболее выгодный для себя вариант.

Что кардинально изменилось в жизни компании за 20 лет?

Еще восемь лет назад «Катаржина» функционировала в формате общества с ограниченной ответственностью. Мы производили коляски, поставляли их государству и параллельно проводили реабилитационные и образовательные курсы в Подмосковье, Бурятии, Самарской области и других регионах.

В 2005 году был принят закон М.А. Зурабова о монетизации льгот, из  федеральной программы пропала статья «Реабилитация инвалидов» - поддержка прекратилась.  На тот момент мы являлись коммерческой организацией. И поэтому, когда мы обращались в государственные службы за помощью, чиновники нам отвечали: «Форма собственности и цель у компании  какая? – Извлечение прибыли. Вот и извлекайте прибыль, и ни на какую поддержку от государства не рассчитывайте». Факт того, что у нас в основном работают инвалиды-колясочники, никого не волновал. И тогда мы решили перерегистрироваться и создать автономную некоммерческую организацию (АНО). Разница только в том, что АНО имеет право заниматься коммерцией и зарабатывать деньги. Однако прибыль мы  обязаны тратить на уставные цели: благотворительность, дарение колясок, проведение каких-то программ. В АНО тоже есть учредители, но они не получают дивиденды от деятельности компании.

Так как все сотрудники перешли из ООО в АНО, мы свое летоисчисление ведем с апреля 1995 года, потому что по сути ничего, кроме формы организации не поменялось. Юридические изменения, конечно, повлекли за собой определенные трудности: раньше мы были малым бизнесом и у нас присутствовали какие-то льготы. АНО не подпадает по законам под малый бизнес, и мы выпали из этого правового поля. Но в то же время, многие моменты значительно облегчились. С момента перехода в некоммерческий сектор у нас улучшились взаимоотношения с государственными службами, они стали приглашать нас на какие-то совещания и мероприятия. Исчезло недопонимание, да и лишняя отчётность перед учредителями в плане распределения прибыли.

На что же теперь уходит прибыль компании?

Как правило, мы дарим коляски ребятам, которые пострадали при исполнении служебных обязанностей. Обычно это жители Закавказских республик, где нередко бывают теракты, а также военнослужащие, сотрудники МВД. Я считаю, что те люди, которые защищали и защищают наше отечество, должны находиться в привилегированном положении. Почему они должны получать те же коляски, что и люди, которые получили травму в состоянии алкогольного опьянения? Мы получаем заявки от военнослужащих, рассматриваем и по итогам года на прибыль от коммерческой деятельности дарим им коляски.

Многим уже удалось помочь?

У нас была очень большая акция в 2009 году, когда мы выиграли грант в Национальном благотворительном фонде на проведение трех реабилитационных сборов. Средства нам выделили только на организацию мероприятий, приобретение колясок в расчет не взяли.

А суть этих сборов в чем? Инвалиду предоставляется коляска активного типа, и в течение двух недель он (под присмотром инструкторов) учится ею пользоваться. В процессе использования конструкция подгоняется под индивидуальные параметры человека, и к концу сборов он чувствует себя в ней комфортно.  Было бы сверхцинизмом по окончании обучения забирать новые удобные коляски - мы их просто дарим. Но в посткризисном 2009 году с этим возникли сложности: спонсоры исчезли, откуда брать деньги – непонятно. К счастью, неожиданно пришел крупный заказ от Департамента соцзащиты: на полученную прибыль мы смогли подарить 80 титановых колясок участникам сборов. Это была самая большая подобная акция за всю историю компании. В последующие годы получалось передавать 3-5 колясок, в зависимости от того, сколько приходило заявок.

Как люди узнают о вашей программе?

Говорить о себе громко мы не можем, потому что тогда будет слишком большое количество заявок. Пока нас устраивает, что о «Катаржине» узнают в основном по сарафанному радио: военные общаются между собой в госпиталях, санаториях и рассказывают о нашей компании. Сейчас рынок инвалидных кресел отсутствует как таковой, человек не может выбрать ту коляску, которая ему действительно нужна и подходит по всем параметрам: по физиологическим показателям, его травме и заболеванию. А государство обычно закупает какие-то усредненные модели.

С каких заказов вы получаете основную прибыль?

Благодаря Михаилу Терентьеву (ред.: депутат Государственной Думы РФ) в 2012 году вышло распоряжение Правительства РФ о закупке колясок у нашей и еще одной фирмы в рамках выполнения поручения Президента. Такой же документ был подписан и на 2014 – 2015 года. Поэтому главный источник прибыли для нас сегодня – это вышеперечисленные  законодательные акты и участие в конкурсе госзакупок.

Кроме того, в России существует закон о возврате средств, потраченных инвалидами на приобретение технических средств реабилитации, т.е. в данном случае- колясок. Поэтому еще один наш покупатель - непосредственно сами инвалиды, которые покупают продукцию «Катаржины» под компенсацию.
Иногда коляски покупают организации или частные предприниматели, к которым как к спонсорам обратились инвалиды.

Несмотря на трудности, вам удалось достичь больших результатов.  Какие достижения компании  для вас самые главные?

Этой зимой Владимир Кочермин стал членом официальной делегации Московской областью на Параолимпийских играх в Сочи. И, с его слов, было очень приятно видеть, что половина российских инвалидов - и параолимпийцы, и просто болельщики, которые приехали на Игры - передвигается на наших колясках.

Какие у вас дальнейшие планы?

После того, как в 2011 году мы встретились с Дмитрием Медведевым, мэр Москвы подписал распоряжение о безвозмездном использовании нашей компанией производственного помещения в 380 кв. м. на 10 лет. Затем Правительство Москвы подобрало для «Катаржины» другую площадь, на тех же условиях.
Находиться 20 лет в одном и том же помещении всё-таки очень тяжело. Сейчас мы ремонтируем выделенные государством 800 кв. м. и придумываем, как организовать подъем сотрудников-инвалидов на второй этаж. После этого будем расширяться и увеличивать объемы  производства.

Автор: Анастасия Сухорослова

Дата публикации: 16 июля 2014